(История ссылки в острожный Брацк князя Юрия Долгорукова)
В истории политической ссылки Брацка острожного XVIII столетия остается много «белых пятен». В. Н. Шерстобоев упоминает трех явных «государственных преступников», которые были высланы в Илимскую волость не за воровство или иные злодеяния, а обозначены как видные деятели оппозиции самодержавному режиму. Среди них генерал-майор князь Юрий Долгоруков и князь Илья Чюрмантеев (1).
Поскольку целью данной статьи было стремление выяснить биографические подробности сосланного в Брацкий острог в 1737 году одного из князей Долгоруковых (князя Юрия), то описание его роли в оппозиции было бы невозможно без рассказа о роли тех представителей семьи, которые были причастны к т. н. «заговору верховников» 1730 года. В данной статье мы попытаемся обобщить результаты историко- генеалогических изысканий в родословной князей Долгоруковых. В краеведческой литературе в какой-то мере уже раскрыты некоторые малоизвестные стороны политической ссылки Брацкой и Илимской провинции середины XVIII века, но мы хотим привести некоторые свои выводы в дополнение к уже известным фактам.
Ни одна из 29 ветвей князей дома Рюрика не имела в первой трети XVIII столетия стольких представителей в управлении Империей, сколько дало многочисленное семейство князей Долгоруковых (2). И все это несмотря на то, что немало лиц этого «гнезда», возвысившись, затем подбеспредел, «бесстыдная узурпация власти» и привилегий императора. Врагам Меньшикова уже ничего не стоило окончательно очернить Светлейшего князя в глазах императора и подсказать ему, как одновременно можно избавиться и от узурпатора, и от «ненавистной» невесты.
В том же 1727 году Светлейший князь и генералиссимус А. Д. Меньшиков был лишен всех чинов, званий, имений и кавалерий. Как мы знаем, вся его семья последовала в ссылку на островное поселение Березов. С семьей Меньшикова отправился в ссылку и бывший обер-камергер Петра II, сын всесильного князя Александр. На его место был назначен старший из сыновей члена Верховного Тайного Совета князя Алексея Григорьевича Долгорукова князь Иван.
Именно назначение князя Ивана обер- камергером двора и день ото дня крепнувшая его дружба с императором Петром II положили начало небывалому влиянию Долгоруковых в высшем правительственном органе – Верховном Тайном Совете (4). Сам же несовершеннолетний император находился под сильным очарованием от семьи нового обер-камергера. Долгоруковы использовали свой способ отстранить Пе- тра II от государственных дел, отправляя его на любимую долговременную забаву – охоту в леса под Тулой и Рязанью.
Таким образом, на протяжении почти 3-хлетнего царствования Петра II важнейшие государственные посты занимали князья Долгоруковы и поддерживающие их князья Голицыны. Особняком держались хитрый Остерман да граф Головкин. Упрочив свое положение, они даже во времена Анны были спокойны, хотя в этот период головы Долгоруковых уже падали с плах (5).
Верховный Тайный Совет фактически возглавил имевший в петровской «Табели о рангах» чин действительного тайного со- ветника князь Василий Лукич Долгоруков. Военным ведомством в то время руководил его дальний родственник – фельдмаршал в чине действительного тайного советника князь Василий Владимирович. Возводящую на престол или низвергающую с него дворцовую Гвардию курировал князь Юрий Юрьевич еще задолго до ссылки в Брацк острожный. Он служил адъютантом у своего родного дяди фельдмаршала Василия Владимировича в звании генерал- майора.
Отец Юрия Долгорукова Юрий Владимирович был старшим братом фельдмаршала. Будучи майором Преображенского полка, он, возглавляя карательный отряд по сыску беглых крестьян на Дону, в сентябре 1707 года был разбит казаками Кондратия Булавина. Юрий Владимирович погиб в бою, но через год войска булавинцев были наголову повержены Василием Владимировичем в местечке Кривая Лука.
Третьим Долгоруковым, который вышел из недр Верховного Тайного Совета, был отец обер-камергера Петра II князя Ивана – Алексей Григорьевич Долгоруков, действительный тайный советник. И, наконец, последний, носивший тот же чин по «Табели о рангах», брат-близнец фельдмаршала Василия Владимировича – князь Михаил Владимирович.
Кроме указанных правительственных особ к этой фамилии можно присоединить еще более десяти Долгоруковых, занимающих ту или иную ступень управления империей. Причин, которые привели семейство Долгоруковых к опале, казням и ссылке, достаточное количество. Попробуем разобраться по порядку.
«Верховнику» князю Алексею Григорьевичу, имевшему четырех сыновей и трех дочерей, удалось склонить юного Петра II к женитьбе на своей средней дочери Екатерине. Император, питая глубокую привязанность к брату Екатерины обер-камергеру Ивану, согласился. Однако за день до свадебной церемонии заболевший оспой Петр II в ночь на 19 января 1730 года скончался, не оставив духовного за- вещания. В этом случае перед Верховным Тайным Советом встала задача срочного определения наследника Российского пре- стола из числа потомков по прямой линии Петра Великого и Ивана V (6).
Через несколько часов после смерти императора состоялся семейный совет Долгоруковых, на котором князь Алексей Григорьевич, получивший поддержку брата Сергея, предложил возвести на престол невесту Петра II – свою дочь. Для этой цели было изготовлено специальное завещание (как стало известно, его сумели ловко подделать) Петра II, но категорически выступили против этого решения два других брата – Василий и Михаил.
На заседании Верховного Тайного Совета Голицыны, Остерман и Головины сразу объявили завещание «подложным», а невесту Петра вообще не приняли во внимание. Князья Долгоруковы, рассчитывавшие на поддержание Гвардией кандидатуры Екатерины при посредничестве князя Юрия Юрьевича Долгорукова, внезапно отступились от своих планов. Адъютант фельдмаршала не мог игнорировать мнение своего дяди и поэтому участвовать в дебатах по завещанию и по наследнице престола тоже не мог.
Консолидация «верховников» произошла лишь при поиске реальных претендентов на царский престол. Уже в самом представительстве Верховный Тайный Совет отрицал интересы богатой аристократии и в меньшей степени рвущихся к власти дворянства и разночинцев. Избрав на престол Анну Иоанновну, вдовствующую герцогиню Кудрянскую (7), «верховники» разработали ей условия, следуя которым она имела право принять Российский престол (т. н. «Кондиции»). Архивы не сохранили для истории даже черновиков этих «Кондиций», а сам подлинник был, по преданию, разорван самой Анной Иоанновной, когда ей стало известно, что условия предоставления права престола содержали ограничения самодержавной власти (8), и это было попыткой аристократической олигархии еще более «возвыситься» во власти.
Одной из главных причин низвержения Долгоруковых, а также и других деятелей Верховного Тайного Совета, многие историки считают одно из требований «Кондиций», а именно: «недопущение» приезда в Россию вместе с Анной Иоанновной Эрнста Бирона. В придворных кругах ходили упорные слухи о сильном его влиянии на герцогиню Курляндскую. Скорее всего, этот пункт в «Кондициях» был, и он вполне подтверждал зависимость впоследствии Анны от Бирона, а также саму роль «немцев» во внутренней и внешней политике России и преследования князей Голицыных и Долгоруковых.
Хроника ссылки Долгоруковых исторически делится на два периода: 1730-1738 годы и 1738-1743 годы. 9 апреля 1730 года последовал высочайший Указ императрицы о высылке семьи любимца Петра II в отдаленные имения Пензенской губернии. Спустя пять дней после этого был обнародован и Манифест, по которому князья лишались «всех чинов и кавалерий». Алексея Григорьевича отправляли в дальнюю деревню, в которой «ему велено жить безвыездно за крепким караулом».
Как оказалось, это была лишь превентивная мера, императрица и Бирон готовили более жесткое (но характерное для XVIII века) наказание.
Уже будучи «за караулом», Алексей Григорьевич, а также и все князья Долгоруковы, причастные к подложному завещанию Петра II и составлению «Кондиций», 12 июня 1730 года получают высочайший Указ следующего содержания:
«Того ради послать князя Алексея Долгорукова с женою и со всеми детьми в Ораниенбург. Князя Василия – в Соловецкий монастырь, князя Ивана Григорьевича сына – в Пусто-Озеро (Пустозерский монастырь) (9). Уже через три дня все имения Долгоруковых были конфискованы в пользу Кабинета Ее Императорского Величества.
Как видим, опала и ссылка более всего коснулись семьи «верховника» Алексея Григорьевича и его сына, бывшего оберка-мергера Ивана. По традиции тех времен за отцов отвечали как супруга, так и их дети. Поэтому статистика гонений на «гнезда» Долгоруковых выглядит странно и впечатляюще.
Общий список тех, кто был сослан в «дальние деревни» и Березов:
Генерал-фельдмаршал, член Верховного Тайного Совета, действительный тайный советник князь Василий Владимирович Долгоруков (родился 1667, умер 11 февр. 1746 г.). Находился в ссылке со второй супругой. Детей в браке не было.
Его брат-близнец, член Верховного Тайного Совета, действительный тайный советник князь Михаил Владимирович (родился в 1667, умер в 1750 г). В ссылке находился с двумя сыновьями и двумя дочерьми.
Член Верховного Тайного Совета, действительный тайный советник князь Василий Долгоруков (казнен 26 октября 1739 г.), не женат.
Член Верховного Тайного Совета, действительный тайный советник князь Алексей Григорьевич (умер в Березове в 1734 г.) Его супруга Прасковья Юрьевна, урожденная княжна Хилкова, и их семеро детей: Иван (обер-камергер) с супругой Натальей Борисовной, урожденная Шереметьева; сын Михаил (второй их сын умер в Березове). Братья Ивана – Николай, Алексей и Александр. Сестры Анна, Екатерина (невеста Петра II) и Елена, будущая жена Юрия Юрьевича Долгорукова.
Брат «верховника» Алексея Григорьевича – князь Сергей Григорьевич, действительный тайный советник (казнен 26 октября 1739 г.) отбывал ссылку с женой Мартой Петровной, урожденной баронессой Шафировой. У них было четыре сына и дочь.
Братья предыдущих – Иван (казнен вместе с Сергеем Григорьевичем) был не женат, и Александр Григорьевич с супругой, урожденной Салтыковой.
Генерал-поручик, адъютант фельдмаршала Василия Владимировича Долгорукова князь Юрий Юрьевич.
Всего в опале и ссылке был 31 человек из членов разветвленной фамилии Долгоруковых. Второй этап гонений на эту семью начался с доноса в 1738 году подьячего Тишина, подавшего Тобольской канцелярии «извест о хулении» Долгоруковыми императрицы Анны Иоанновны, «о неметчине», захватившей власть в России, и конкретных высказываниях о герцоге Курляндском Бироне.
Хотя неофициальные повторные гонения начались годом раньше с подобного же доноса на князей Сергея Григорьевича и Юрия Юрьевича.
Князь Юрий Юрьевич в 1737 году был сослан в Брацкий острог. Сергей Юрьевич попал под пресс жесточайших преследований по доносу подьячего Тишина. К 1738 году в живых уже не было князя «верховника» Алексея Григорьевича, который умер в Березове за четыре года до кровавой расправы.
Летом 1738 года по отписке Тобольского губернатора бывший обер-камергер Иван Алексеевич был заключен в земляную тюрьму (10), а его братья Иван, Николай и Алексей Алексеевич были этапированы в Тобольск. Продержав Ивана три месяца в земляной тюрьме, власти вывезли его в губернский город, где он трижды подвергался пытке на дыбе, и тогда-то бывший обер-камергер начал давать признательные показания на своих родственников. В результате на эту же дыбу пошли его дядя Сергей Григорьевич, Василий Лукич и другой дядя – Иван Григорьевич.
Показания Ивана против родственников были настолько тяжелы в обвинениях, что решением Кабинета Ее Императорского Величества сам князь Иван Алексеевич был приговорен к казни колесованием, а его оба дяди и Василий Лукич были приговорены к отсечению голов.
Свезенные в Новгород Долгоруковы 8 ноября (25 октября ст. ст.) 1739 года были подвергнуты тяжким наказаниям. Иван был четвертован, дядья и Василий Лукич были казнены отсечением голов, а родным братьям вырезали языки. В 1740 году братьев Долгоруковых сослали для работы на судах второй экспедиции Беринга. Нико- лай был сослан в Охотск, Александр – на постройку судов на Камчатке, а Алексей был определен матросом и ходил на судах в дальние экспедиции.
Сосланных в дальние места и имения сыск не коснулся, и поэтому никто к дознанию в отношении Долгоруковых не был привлечен. Сестры Ивана Алексеевича позднее из Березова были пострижены в различные монастыри Сибири. Екатерина – в Томск, Анна – в Верхотурье, а в Тюмень – Елена. Возвращение князей Долгоруковых из ссылки началось лишь в конце царствования Анны Иоанновны.
Далее по случаю рождения у Анны Леопольдовны и принца Антона Ульриха Брауншвейгского сына Иоанна (будущего императора Ивана VI Антоновича) первой прощение получила Наталья Борисовна Шереметова – жена бывшего оберка- мергера Петра II Ивана. Она вернулась в европейскую Россию в октябре 1740 года с двумя детьми, которые родились в Березове. Это были Михаил и Дмитрий.
Дворцовый переворот графа Миниха 8 ноября 1740 года, провозгласивший Анну Леопольдовну правительницей при младенце императоре Иване Антоновиче, явился закатом всевластия Бирона. Герцог Курляндский был сослан в Пелым, а о начавшейся амнистии Долгоруковых забыли более чем на год. Лишь возведенная Гвардией на царский престол в конце ноября 1741 года Елизавета Петровна отметила свое царствование традиционными милостями и процентами. Они коснулись и не- посредственно князей Долгоруковых.
Во все концы полетели указы о помиловании «невинно сосланных»: Тверь, Томск, Верхотурье, Брацк острожный, Охотск, а также только что основанный Петропавловск-Камчатский. Оставшиеся к тому времени в живых князья Долгоруковы возвращались в родовые имения, но «чинов и кавалерий» вернуть было уже некому. В апреле 1742 года Указ о помиловании князей был доставлен в Петропавловск-Камчатский, где на судах Второй Камчатской экспедиции командора Беринга работали сыновья знаменитого «верховника» Алексея Григорьевича: князья Николай, Алексей и Александр Долгоруковы.
В октябре 1742 года князья прибыли в Иркутск. Сюда же, кстати, были доставлены и амнистированные из Охотска жертвы интриг Бирона князь Алексей Васильевич Барятинский и пострадавший еще в 1727 году от генералиссимуса А. Д. Меньшикова генерал-лейтенант граф Антон Девиер, который даже в ссылке был правителем Якутска, а затем Охотска! (11).
Таким образом, получилась такая вот своеобразная партия «возвращенцев» из глубин Сибири. Поскольку путь партии пролегал не по санному следу еще только строящейся Московской дороги-тракта, а водой вниз по Ангаре, то отъезд амнистированных из Иркутска был отложен до следующего года, потому что Ангара в тот период рано покрылась льдом (12). Лишь в середине марта 1743 года ссыльные прибыли в Брацкий острог.
Здесь к ним присоединились князь Юрий Долгоруков и доставленный с Усть-Кутской судоверфи князь Илья Чюрмантеев, работавший в Ленской ссылке на снабжении Камчатской экспедиции (13). В столице князья Долгоруковы появились этим же летом. Бывший член Верховного Тайного Совета фельдмаршал князь Василий Васильевич, обласканный уже как год, три оставшихся года своей жизни был президентом Военной коллегии. Князя Юрия Юрьевича, который безвинно провел пять лет в ссылке в Брацком остроге, императрица Елизавета Петровна удостоила чина генерал-майора и определила вновь служить адъютантом своего дяди. После его смерти повелела служить в Военной коллегии.
В 1733 году князь Юрий Юрьевич Долгоруков женился на своей дальней родственнице, младшей сестре невесты Петра II, княжне Елене Алексеевне Долгоруковой. В день замужества ей исполнилось уже 28 лет, семь из них она провела в заточении в стенах Томского монастыря. Елена Долгорукова прожила долгую жизнь (14), но довольно поздний брак и все пережитое сказались на ее здоровье: у супругов не было детей.
Брат-близнец президента Военной коллегии действительный тайный советник Михаил Владимирович, возвратившись из ссылки, согласно Указу 1736 года на службу больше не поступал. Он умер в 1750 году. Его сын, князь Василий Михайло- вич, преследуемый Анной Иоанновной, при Екатерине II стал знаменитым полководцем, генерал-фельдмаршалом (15).
Две дочери Михаила Владимировича умерли в ссылке, а две, благодаря приближению их мужей ко Двору, никаких гонений в своей жизни не испытали (16).
- А как же складывалась жизнь в ссылке в селе Брацк острожный государственного преступника, бывшего генерал-поручика князя Юрия Юрьевича Долгорукова?
Сведения об этой истории в краеведческой литературе крайне скупы. Из «Иркутских летописей» известно, что Ангара в 1737 вскрылась 28 марта. Еще известно, что Московская дорога из Тобольска через Томск шла до Енисейска. Далее она проходила через Прибайкалье, причем достичь цели можно было лишь водным путем вверх по Ангаре, минуя цепь Брацких порогов, и далее – в Иркутск.
Из этого следует, что не позднее как с конца марта, сопровождаемый конвоем, князь Юрий Долгоруков, не доезжая до Брацких порогов, поднялся по реке Илим, и, т. о. достиг воеводства Илим (17). Конвойный офицер доставил в Илимскую воеводскую канцелярию Указ Кабинета Ее Императорского Величества об определении места ссылки, а также условий содержания ссыльного князя Долгорукова.
Обычная практика определения на место жительства государственных преступников в Илимском крае складывалась годами, и она предусматривала их освобождение из-под стражи, а также запись в разряд разночинцев, поселение на жительство в посаде без выдачи каких-либо «кормовых денег» (18).
Со ссыльным же князем Долгоруковым ситуация складывалась несколько иначе. Судя по отписке Илимской воеводской канцелярии иркутскому вице-губернатору (а именно она, канцелярия, была подчинена комитету по делам ссыльных в провинциальной канцелярии вице-губернатора об исполнении указов Кабинета Ее Императорского Величества), условия содержания государственного преступника князя Долгорукова отличались от общепринятых (19).
Прежде всего Указ предписывал выделение ему из казны ежедневной суммы т. н. «кормовых денег» в размере 10 копеек. Для региона Восточной Сибири покупательная способность денег в то время была намного выше, чем в европейской России и на Урале, и это во многом объясняется трудностью и риском их доставки (20). Годовое содержание преступника составляло 36,5 рублей. Иным категориям преступников «кормовые деньги» полагались только на время следования по этапу, да и то их ежедневная сумма равнялась всего трети дневных «кормовых денег» князя Юрия Долгорукова.
В то же время пребывавшему до 1737 года в ссылке в «отдаленных деревнях» Долгорукову Указом от 15 июля 1730 года полагалось «прожиточных денег» один рубль в сутки. Десятикратное урезание денег в брацкой ссылке существенно отражалось на условиях его содержания в целом. Попавший, например, в Илимскую ссылку за три года до прибытия сюда князя Долгорукова бывший полковник Танской получал «кормовых денег» 50 копеек в день, однако в отличие от князя Юрия он содержался под строгим солдатским караулом, то есть почти в тюремном режиме (21).
Отпиской Воеводской канцелярии со- общалось о том, что государственный преступник князь Долгоруков определен отбывать ссылку в Брацком остроге. Здесь же отмечалось, что, «следуя Указу Кабинета в суточной выдаче ссыльному выдавать по две свечи в сутки», «казенными свечами канцелярия ссыльного обеспечить не может, поэтому следует объявить торги среди местных производителей на откуп производства такого количества свечей: 730 штук в год» (22).
Итак, в Брацком остроге князь Юрий был поселен в одном из 50-ти домов в по- саде. Трудно сказать сегодня, каким образом протекали эти пять лет его ссылки, но он наверняка встречался и мог говорить с Иоганном Георгом Гмелиным – ботаником Российской Академии наук, который останавливался в Брацком остроге в августе 1738 года. В это время он возвращался через Брацкий острог из Китая в европейскую Россию. Долгоруков был свидетелем попытки ясачных людей (бурят и тунгусов) поднять восстание с целью захватить острог в 1738 году.
В нашем исследовании мы, наконец, можем поставить точку. Остается сказать о том, что князь Юрий Юрьевич Долгоруков был одним из первых (или самый первый!) политических ссыльных Брацкого острога. Следует добавить, однако, что под политической ссылкой мы понимаем изоляцию деятелей оппозиции, относящих- ся к категории «государственных преступников», т. е. тех людей, которые посмели покуситься на устои государства и принципы самодержавной власти.
Брацкий острог принимал в разные времена различные категории осужденных на каторгу и ссылку людей.
Среди них были: видный деятель церковного раскола протопоп Аввакум Петров (1656-1657 г.).
Астраханские стрельцы в 1705 году за татьбу – бунт, по определению Соборного Уложения 1649 года (23).
Через Брацкий острог прошло большое количество ссыльных за воровство, грабеж, поджоги, кражи и т. д.
Однако первым из категории «государственных преступников» в остроге был один из тридцати (!) Долгоруковых – знаменитой и многострадальной в России фамилии – так и не оказавшийся нужным своему государству и не признанный в своем служении родному Отечеству!
Литература:
1. Шерстобоев В. Н. Илимская пашня. Т.2. Иркутск. 1957 г.
9. Безвременье и временщики: Воспоминание об Эпохе дворцовых переворотов (1720-1760-е годы). Сост., вступ. Ст. коммент. Е. Анисимова. Л: 1991 г., с. 352.
11. Иркутская летопись (летописи П. И. Пежемского и В. А. Кротова) с предисловием, добавлениями и примечаниями И. И. Серебренникова. Труды ВСОРГО, 1911, No 5, с. 56.
12. Фенологические данные взяты там же, стр. 56.
18. Шерстобоев В. Н. Илимская пашня. Т. II.
19. Полное собрание Законов Российской Империи. Т. 9, No 6876, с. 73
21. Шерстобоев В. Н. Илимская пашня, Т.2.
22. Там же. Шерстобоев В. Н. Илимская пашня, Т.2.
23. Зиннер. Э. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и учёных XVII
века. Иркутск, 1968 г. с. 176.
Комментарии:
2. В текстах XVI-XIX вв., а также и в настоящее время встречается ошибочное написание прозвания князей – Долгорукие. Грамматически правильно будет звучать – Долгоруковы, от про- звания потомков князя Ивана Андреевича Долгорука (XIV век и XVI колено от Рюрика).
3. Князь Юрий Алексеевич Долгоруков, начальник Пушкарского приказа, «был поднят на колья» стрельцами во время бунта 15 мая 1682 года так же, как и его сын, начальник Стрелецкого приказа князь Михаил Юрьевич. Братья князья Яков - боярин, воевода; Лука, Борис (оба – стольники) и Григорий Фёдорович Долгоруковы были дипломатами. Они все подверглись «стран- ной опале» со стороны правительницы Софьи. Князь Василий Васильевич в 1718 году в ходе «розыска» пострадал по делу царевича Алексея Петровича, как, впрочем, и будущий фельдмаршал князь Василий Владимирович. За взяточничество привлекался к ответу и князь Алексей Григорьевич (за «масоновы злодеяния») в ноябре 1724 года.
4. Из восьми членов Верховного Тайного Совета, кроме графа Остермана, канцлера графа Голо- вина, а также двух князей Голицыных, все остальные были из рода Долгоруковых. Среди них гене- ралфельдмаршал князь Василий Владимирович, действительный тайный советник князь Михаил Владимирович, действительный тайный советник князь Василий Лукич и действительный тайный советник князь Алексей Григорьевич.
5. С упразднением Верховного Тайного Совета и с падением Долгоруковых Остерман стал главным из трёх кабинет-министров Анны Иоанновны. После смерти канцлера Головкина он сосредоточил в своих руках внешние сношения России. Однако при Елизавете Остерман был объявлен государственным преступником и сослан в Берёзов, где вскоре и скончался.
6. Пётр II объявил себя совершеннолетним в возрасте 12 лет, в то время как официальный монарх признавался совершеннолетним в 16 лет и мог вступить в законный брак.
7. 4-я дочь Ивана V Алексеевна (брата Петра I) Анна в ноябре 1710 года была выдана замуж за Фридриха Вильома герцога Курляндского, но по пути на родину молодой муж умер в январе 1711 года.
8. Ограничения существенно коснулись самодержавной власти императрицы: замуж выходить запрещено, войн не начинать, поместий не выдавать и мира без согласия Верховного Тайного Совета не заключать.
10. Провоцируемый на разговор «противу двора» подьячим Тишиным князь Иван Алексеевич допустил нелестные выражения как против Бирона, так и против самой императрицы. К земляной тюрьме, куда он был устроен властями, доступ был закрыт как его жене, так и детям. Пища по- давалась заключённому через небольшое оконце караульным, которому было строго запрещено разговаривать с осуждённым узником. Это была официальная, определённая Соборным Уложением 1649 года превентивная мера предварительного следствия в отношении подобных лиц, заключённых под стражу.
9. Князья Негайской Орды Илья Чюрмантеев и Михаил Ураков прибыли в Илимский край в составе 77 ссыльных. Они были приставлены к работе на Усть-Кутском солеваренном заводе и на судах снабжения 2-й экспедиции Беринга. Оба князя были активными участниками сопротивления строительству Оренбургской линии укреплений и поддерживали восстание башкир в 1735 году. Князь Михаил Ураков умер в Илимском уезде, и место его захоронения до сих пор неизвестно.
14. Точных данных жизни князя Юрия мы не имеем. Ни в «Российской родословной книге» князя Петра Владимировича Долгорукова, ни в «Истории родов русского дворянства» об этом ничего не сказано. Даты жизни княжны Елены Алексеевны 1715-1799 гг.
15. За усмирение крымских татар он получил приставку к фамилии за доблесть, и стал родоначальником новой ветви – Долгоруковых-Крымских.
16. Одна из дочерей была замужем за Л. А. Милославским, а другая – за генерал-поручиком графом А. Р. Брюсом. Кстати, возвращённая из ссылки бывшая невеста Петра II княжна Екатерина Долгорукова в 1745 году Елизаветой Петровной была выдана замуж за овдовевшего к тому времени графа А. Р. Брюса, но вскоре умерла.
17. Таким же способом в то же самое время, в марте месяце, водным путём прибыл в Иркутск новый вице-губернатор, статский советник Алексей Бибиков.
20. Так было до середины XVIII века, пока не были построены Екатеринбург и Колыванский монетные дворы на Алтае.