(Вспоминают воспитанницы института).
Институт благородных девиц имел красивый и большой ухоженный парк. Он тянулся от здания самого института, до нынешнего стадиона «Труд».
Позднее, на его месте построили дома и стадион. Здесь были три аллеи, и различные газоны. Они были засажены неприхотливыми васильками, ромашками и другими цветами. Здесь находились площадки для игры в крокет и волейбол. Здесь росли огромные сосны, высокий кедр, который рос возле здания нынешнего краеведческого музея. В этом парке была искусственная горка, засаженная ноготками, с лестницей на самой вершине. Зимой с этой горки устраивались весёлые катания, и был каток.
В летнее время все институтки отдыхали на даче. Она находилась в нынешнем месте, где расположено Рабочее предместье, на берегу реки Ушаковки, близ Казанской церкви. Здесь тоже был сад, и в нём были спортивные сооружения «гигантские шаги», здесь играли в крокет и катались на качелях. На берегу реки были купальни.
На богослужение воспитанниц водили в Казанскую церковь. Вообще, Ушаковка в то время была красивая и чистая речка, а по её берегам были сады и дачи. Эта речка считалась в те годы целебной.
В месте впадения Ушаковки в Ангару, река разливалась на несколько рукавов, образуя острова, на которых жили иркутяне. Они держали скот, и поэтому часто бывал дурной запах от цыплят.
На том месте, где сегодня находятся цеха завода имени Куйбышева, находился Интендантский сад. Далее, на Шалашниковой улице (сейчас улица Октябрьской революции), был сад Родионова, за которым ухаживал опытный садовод.
На противоположном берегу реки Ушаковки, была дача кадетского корпуса. Рядом размещалось епархиальное училище, где учились девочки из семей священников.
Выше по течению Ушаковки, было место, так называемое «Каштак», где находилась Духовная семинария.
Наступил 1917 год, и в феврале начались революционные события. Известие об отречении Николая 2 воспитанницы встретили спокойно, потому что они слышали от взрослых о неодобрительных отзывах про царскую семью.
Между собой царицу звали Алиса, а Вырубову – «негодяйка» или «змея». Осенью 1917 года шли разговоры о бескровной революции, об Учредительном собрании. И вдруг, в конце декабря, в Иркутске началась пальба с противоположного берега Ангары, напротив института благородных девиц.
Вот как об этом вспоминают бывшие воспитанницы Института:
«Летели бомбы в Белый дом, и даже попадали в стены Института благородных девиц. Вызвали рабочих из Черемхова для подкрепления сил, и они мужественно сражались. В их честь в Иркутске переименовали даже Вдовий переулок. Когда полетели снаряды в стены Института, нас всех свели в длинный коридор, откуда убрали все скамейки. Нас посадили в безопасное место на скамейки из столовой. Было страшно и неудобно.
Затем нас вывели в учительскую комнату, где окна были заложены матрацами, и на полу тоже лежали матрацы. Мы ползком пробирались к стене и ложились на пол, чтобы нас не задели пули. Вокруг рвались снаряды, и от прямого попадания загорелся даже небольшой деревянный пристрой, в котором был наш лазарет. Этот пожар тушили все служащие.Бомбёжка продолжалась 2 дня.
Старшим девушкам давали задание шить из простыней белое покрывало с большим красным крестом, чтобы под ним перевести учениц в другое здание. В конце концов, стороны договорились между собой, и бомбёжка, наконец, закончилась. После этого события Институт перевели в ведение красных. В наш Институт пришла новая начальница Ольга Ивановна. Патлых, член РСДРП(б). К ней часто приходили красные командиры, во главе с комиссаром просвещения Пантелеймоном Парняковым. Наша начальница оказалась опытной революционеркой, большевичкой, а вот её муж был меньшевиком».
В мае 1918 года, девушек перевели в Сиропитательный дом. Там, в отличие от Института, девочек учили работать, и они убирали комнаты, мыли полы, учились выпекать хлеб.
Летом воспитанниц отправили работать на лесоповал за город, в район Пивоварихи. Там они жили в школьном здании в селе Худяково, и работали в лесу. Руководили работами польские ссыльные. Они рубили деревья, а девушки собирали ветки и сучья. Некоторых девушек так сильно искусали комары, что их пешком отправили в Иркутск. По дороге они заболели, но их довезли военные до Пивоварихи. Там их накормили в деревне крестьяне.
Осенью 1918 года, в Иркутске снова жизнь пошла по-старому. Это произошло потому, что власть перешла к администрации Колчака. Девушек вернули в Институт, и снова начальница Моллериус руководила учебным заведением. Так продолжалось 1 год. Весной 1920 года, когда окончательно установилась советская власть, девушек снова перевели из Института, а самых младших – в Сиропитательный дом Е. Медведниковой, потому что многие были сиротами по происхождению.
Старших девочек перевели в Юную коммуну, и они стали работать летом на детских площадках в бывшем детском саду Базановского приюта. Так начинался самый голодный и беспокойный год 1920 год.
Советская школа вспоминается воспитанницам как самое бедное, серое и заброшенное воспитание. После окончания, в возрасте 18 лет, девушек выставили из заведения в коротком пальтишке и старых башмаках на улицу. Так они начали свою непростую самостоятельную жизнь при Советской власти. Некоторых выручал круг старых знакомых и дальних родственников. Некоторым девушкам повезло, и они получили работу, а другим – нет. Некоторые тайком верили в Бога, а другие устраивались на работу к разным людям. Кто в пекарню, кто в детские сады.
В 1938 году многих арестовали, и забрали при этом у них все документы. Так, после закрытия Института благородных девиц, существование бывших воспитанниц оказалось очень плачевным, и они боролись за каждый день своей жизни.
Руководитель Братского отделения АНО "Сообщество краеведов Приангарья" «Краеведов Приангарья» Савицкая Е.П.
Нет комментариев
Добавить комментарий